Комплекс таунхаусов, где живет дизайнер Юлия Маркос, кажется оторванным от нашей кипучей действительности сильнее, чем какой-нибудь подмосковный «Довиль» или «Монтевиль», забавно контрастирующий с соседними Гаврилово или Красным Поселком. Нет тут любимой до сих пор аляповатой «как бы готики» или фасадов «под фахверк», — в общем, всех этих примет дорогого, но безыдейного «евростроя». Архитекторам комплекса таунхаусов, где находится нужный нам дом, удалось не вписать в среду, а, наоборот, иссечь из городского ландшафта подмосковного Одинцовo фрагмент реальности — кирпичные домики со скатными крышами, духовыми окнами, высокими крылечками и разноцветными дверями напоминают скорее какой-то британский коттеджный поселок, усиленно прикидывающийся «сельской глубинкой». Ощущение усугубляют вездесущий дикий виноград на фасадах, огромные туи, пышные коты в ошейниках и задние дворы со старыми деревьями, за которыми не видно соседних домов. Вот на высоком крыльце перед красной дверью разноцветной плиткой выложено слово Markos — не ошибешься.

Юлия Маркос повлияла на дизайн не только своего дома, но и всего посёлка: «Сначала двери в домах были все одинаковы — это я первая выкрасила свою дверь в „английский красный“. Но сосед мой, болеющий за „Динамо“, воспринял это как символику „Спартака“ (за эту команду болел мой старший сын) и на следующий же день покрасил свою дверь в синий — то есть цвет своей команды! Так в нашем поселке появились разноцветные двери».
Идиллический вид таунхауса отчасти объясняется его возрастом. «Муж помог мне купить этот дом больше двадцати лет назад. История покупки немножко смешная, — предупреждает Юлия. — Я как раз разводилась с супругом и решила, что нужно забраться как можно дальше от него (живет и работает он на северо-востоке). В Одинцовo, на другом конце города, был закрытый комплекс таунхаусов, который мне показался в плане дистанции идеальным вариантом. (Но потом меня, как всегда, настигла ирония судьбы: сейчас мой старший сын работает как раз у моего бывшего мужа и ездит каждый день через всю Москву на другой конец города)».
В результате у Юлии появился не только новый дом, но и, как со временем выяснилось, новая профессия — до этого ей никогда не приходилось заниматься интерьерами, хотя профильное образование Юлии тоже творческое, она — дизайнер-модельер. Примерять принципы моделирования одежды к интерьерам было интересно, тем более что Юлия относится к тому редкому типу людей, у которых в руках все горит, которые легко берутся за все новое, разбираются и, возможно, поэтому не боятся экспериментов.
Ее собственный дом-эксперимент получился весьма ярким — особенно для начала нулевых, когда царил «бежевенький» и даже серый в интерьере казался чрезвычайно смелым. «Ярких квартир тогда было очень мало, я не видела ни у кого таких, а мне хотелось создать что-то такое жизнеутверждающее, чтобы вот ты зашел и тебя вставляло, — смеется Юлия. — Может, еще наложилось то, что когда я занималась дизайном этого дома, то часто ездила в Испанию, у нас там тоже был дом, и эти летние мотивы (я вообще человек южный, темпераментный) и ощущение мне хотелось привнести в московскую, тогда еще серую обстановку».
Действительно, первый этаж вышел очень ярким, похожим на шкатулку с самоцветами. Встречает гостей красная дверь, а за ней того же цвета кресла в холле. На стенах гостиной красно-желтые обои, в обстановке темно-синий и комплементарного оттенка буфет на кухне (сам кухонный гарнитур спокойный, но из гостиной он не просматривается), рабочий уголок с компактным бюро и желтым креслом при нем, бордовое кресло у камина и жемчужина — трофейный электрический камин приятного оттенка спелой тыквы и ажурными изразцовыми цветами на фасаде.

Обратите внимание на камин приятного оранжевого цвета справа. «Это семейная реликвия, — объясняет Юлия Маркос. — Мой дедушка Амазасп Хачатурович Бабаджанян был Главным маршалом бронетанковых войск Советского Союза, и после войны они с бабушкой жили в Германии. Многие, даже младшие чины, много оттуда всего везли, но дедушка бабушке не разрешал. Они забрали всего несколько вещей, в частности этот трофейный камин. Представляете, он довоенный и уже электрический! Мы не рискнули его проверить, но он такой потрясающий — и по цвету, и вот эти цветы из керамической лепнины (так оформлена решетка, оттуда должен выходить теплый воздух)… У меня он служит украшением комнаты. Стоит рядом с настоящим камином как необычная памятная вещь».
За уголком гостиной с электрическим и дровяным каминами начинается кухня. Сделав несколько шагов, из нее можно выйти на необыкновенно приятную тенистую террасу с перголой, увитой диким виноградом. Дальше такой же пышный, как виноград, задний двор, больше похожий на лес или рощу с узкими тропинками — много деревьев, среди них стоит небольшая дровяная печь. Сама кухня классическая, с невероятным количеством посуды — хрустальной разных времен, металлической из разных уголков Европы и антикварной.
«С каждым этажом, — объясняет Юлия, — концентрация цвета снижается». На втором этаже библиотека и детская. Последняя выдержана преимущественно в зеленой гамме, там флористические обои с пейзажами, которые, когда сын вырос, так и не поменяли, а библиотека (она же гостевая) — в теплых красных тонах, разбавленных пестрой мозаикой корешков сотен книг.
Наконец, на третьем, мансардном этаже находится «английская» спальня: обои с розочками, старинный шкаф, шляпные коробки, гравюры из Франции, вышивки и всевозможные памятные вещицы, с которых, собственно, спальня и началась. «Архитекторы обычно мыслят от большого к малому, иногда в итоге это „малое“ вообще не учитывается, теряется, забывается, — рассуждает Юлия. — Но можно мыслить от мелкого к крупному, я, кстати, часто так делаю в проектах. Моя спальня началась как раз с мелочей — нескольких маминых подарков: бюста девушки (я ее потом часто рисовала), подсвечника и фарфоровой статуэтки. Легкие пастельные тона предметов в итоге перешли в интерьер спальни, и всё очень гармонично сложилось. Мне до сих пор нравится».

Главная спальня находится на третьем этаже. Ее можно назвать «английской» не только из-за стилистики — с берегов Туманного Альбиона прибыли местные обои, тюль и текстильное оформление кровати.
Спальня не была бы «английской», если бы в ней не было кабинета. «Я работаю как раз в спальне за столом с секретером, пишу, рисую. Этот дом вообще стал отправной точкой моего творчества. О дизайне интерьеров я уже рассказала, но так сложилось, что именно тут я сначала писала картины. У меня здесь была мини-мастерская, стоял мольберт все время, потом я иллюстрировала графикой книги мамы, потом начались съемки на телевидении — „Квартирный вопрос“, „Дачный ответ“ и другие. Всё происходило сразу после переезда».
Собственно, и интерьерным дизайнером Юлия, можно сказать, стала именно благодаря своему дому. «После первой же публикации в журнале на меня буквально обрушился шквал заказов, причем интересно еще и то, что сомневающиеся клиенты, когда приезжали сюда ко мне в гости, заходили и говорили: всё, работаем с вами. Конечно, прошли годы и сейчас мне всё это уже немного поднадоело, и постоянно говорю, что пора здесь что-то менять, но друзья, и гости, и все как один говорят: „Как у вас здорово, ничего не меняйте!“ И я их слушаю, тем более слова „ремонт“ я просто боюсь — кому угодно сделаю, только не себе», — смеется Юлия и приглашает нас приехать когда-нибудь снимать ее новый интерьер для себя. Все мы сошлись на мысли, что он обязательно состоится и будет не менее интересным.
Обратите внимание: на нашем сайте доступен фильм о Юлии Маркос и ее доме.